Новости

газета "Республика" № 14 (145), 16.04.10

Все это, по словам Андрея Илларионова, опровергает «традиционное восприятие последовательности кризиса», согласно которому кредитный кризис в США вначале перешел в промышленный, потом – в фондовый, затем вызвал падение цен на нефть, вслед за этим стал причиной оттока капитала с развивающихся рынков, потом перерос в фондовый кризис и обусловил потрясения в бюджетно-финансовой сфере этих стран, в конечном счете вызвав падение промышленного производства.

Фактическая последовательность кризиса, по его мнению, была другой. Началось все с промышленного кризиса в ряде развитых стран, а не в США, затем произошли фондовые потрясения во всем мире, далее начался индустриальный кризис в Соединенных Штатах и в ряде других развитых стран, за которым последовало замедление роста в Китае, и только после этого произошло падение мировых цен на энергоносители и отток капитала с развивающихся рынков и в конце концов последовал кредитный кризис в США.

Неверным также считает экономист и «традиционное восприятие последовательности выхода из кризиса», согласно которому вначале должно быть восстановление кредитного рынка США, после чего должен произойти промышленный рост в американской экономике, последовать восстановление цен на энергоносители и фондового рынка и только после этого произойти рост промышленности в развитых странах.

На самом деле, говорит Андрей Илларионов, последовательность выхода из кризиса выглядит по-другому. Вначале произошло восстановление промышленного роста в Китае, затем последовало восстановление цен на энергоносители и мирового фондового рынка, после чего произошел промышленный рост в США, тогда как восстановления американского кредитного рынка еще нет.

Из этого спикер сделал вывод, который, по его мнению, является ключевым для понимания процессов, происходящих в современной мировой экономике:

– Главным мировым мотором экономического роста стал Китай, а не США, что четко проявилось уже в 2007 году, когда темп прироста китайского ВВП по паритету покупательной способности опередил прирост ВВП США. Причем в 2009 году прирост ВВП Китая опередил аналогичный прирост США не только по паритету покупательной способности, но и по обменным курсам.

Другими словами, и в последовательности входа и выхода из кризиса, и в динамике цен на энергоносители ключевую роль стала играть китайская, а не американская экономика, несмотря на то что по объемам экономики в долларовом выражении КНР еще отстает от Соединенных Штатов. Уроки кризиса 2007–2009 годов, по словам Андрея Илларионова, заключаются в том, что, во-первых, это был не кризис, а кризисы, во-вторых, не мировой кризис, а национальные, в-третьих, природа этих кризисов – фискальное стимулирование, и в-четвертых, причина их не в экспорте «инфекции» из США, а в интервенционизме национальных властей.

Сергей Зелепухин